Откуда растет язык?

[fregimus]

Теория происхождения языка невролога и эволюционного антрополога Терренса Диакона¹ (Terrence W. Deacon) известна в России недостаточно. Поиск дает лишь несколько десятков ссылок, и то в контекстах часто странных. Между тем, эта теория, как признается в академической среде², одна из наиболее на сегодня полно объясняющих принципы, цели и пути образования языка как средства коммуникации в человеческом сообществе.

Самый «щекотливый» вопрос во всех теориях есть вопрос об обучении языку (language acquisition), вопрос о том, почему маленькие дети учатся языку очень быстро, и даже нескольким сразу, и владеют им после этого как родным (или родными, даже если несколькими). Лингвисты используют термин носитель языка, который вызывает в воображении скорее носителей заразной болезни. И, как оказывается, сходство этим не ограничивается.

Знаменитый лингвист из MIT Наум Хомский (Noam Chomsky) в свое время революционизировал понимание языка, введя понятие о порождающих грамматиках. Работы Хомского легли в основу не только лингвистических трудов, но и как основа для создания, теоретического анализа и компиляции  языков программирования для компьютеров. В области же «человеческой» лингвистики, Хомский предположил, что в человеческом мозге с рождения имеются цепи, настроенные на понимание языка — любого человеческого языка! Эти цепи настраиваются как бы включением или выключением различных «блоков» понимания языка, получивших название грамматических универсалий (Universals), которые, чтобы эта теория подтвердилась, должны были бы быть в любом языке. По мере того, как работа продолжалась, число универсалий стало безудержно расти. Хомский предложил другую, многоуровневую модель, но и эта модель не объяснила всех различий между языками. В какой-то момент от идеи объяснить настройку ребенка на конкретный язык с помощью «набора перемычек» пришлось отказаться.

Однако универсалии в языках все-таки были найдены. Именно на примере образования универсалий, как описывается Диаконом, можно понять главную идею его теории, идею о том, что эволюционирует не столько мозг, чтобы подстроиться под язык, сколько язык, подобно вирусу, «заражает» собой человека в детском возрасте, и человек делается носителем и «рассадником» языка. Такая легкость «заражения» происходит оттого, что язык эволюционирует, изменяясь так, чтобы ему легко было занять место в человеческом мозге.

Рассмотрю один из множества примеров, приводимых Диаконом в иллюстрацию коэволюционной³ конвергенции⁴ универсалий: названия цветов в различных языках. Но начать я должен с физики восприятия света.

Спектр белого света, приходящий к нам от раскаленного шара Солнца, непрерывен, и простирается от красного до фиолетового. На самом деле он много шире, но видимый глазами свет находится в этом диапазоне. Непрерывный спектр получается потому, что в потоке света встречаются фотоны, элементарные кванты света, с различной энергией, соответствующей разной длине волны света. А воспринимаем мы разные длины волн как различные цвета или оттенки.

Традиционно мы называем семь цветов в радуге. «Запоминалка» для этих семи цветов такая: Как Однажды Жак-Звонарь Головой Свалил Фонарь, по начальным буквам цветов: Красный, Оранжевый, Желтый, Зеленый, Голубой, Синий, Фиолетовый. Но семь их совершенно условно — это просто названия, которые у нас есть. Между синим и фиолетовым, например, тоже найдется свой цвет — такой… сине-фиолетовый. Он другой, но у нас попросту слова такого нет. Среди цветов выделяются три так называемых «основных» цвета: красный, зеленый, синий. Смешением этих трех цветов в разных пропорциях можно получить любой другой цвет. Почему — будет ясно позднее. По такому принципу формируют цвет трубки цветных телевизоров и панели экранов ноутбуков и видеокамер.. Из смеси двух основных цветов получается цвет, находящийся в спектре между ними (а фиолетовый из смеси синего и красного).

Б. Берлин и П. Кэй⁵ описывают удивительную регулярность в названиях цветов в разных культурах. Как уже говорилось, названия цветов совершенно условны, можно выбрать любые точки в спектре, и называть их как угодно. Если бы у нас не было слова для оранжевого цвета, мы говорили бы желто-красный, например. Однако очередность, в которой появляются цвета с увеличением числа слов для них в языке, удивительным образом совпадает в разных культурах:

Если … слов для цвета,	тогда есть	(и)
есть у всех	белый/светлый	черный/темный
3 или больше	красный
4 или больше	зеленый
6 или больше	синий	желтый
7 или больше	коричневый
еще больше	фиолетовый	оранжевый
	розовый	серый

Э. Рош с коллегами⁶, основываясь на этой работе, выяснила еще более поразительную особенность названий цветов: из множества карточек люди выбирают самый «правильный» среди называемых цветов вне зависимости от того, сколько слов для цвета есть в их культуре! Например, из нескольких более-менее красных карточек, и мы, и аборигены какого-нибудь острова, у которых есть только названия черного, белого и красного цветов, выберем, скорее всего, одну и ту же «самую красную»! Это еще интереснее — мы же не говорили с ними на одном языке, от которого бы остался след, а называем красным один и тот же цвет! Как это может быть?

Механизм восприятия цвета подобен механизму синтеза цвета в компьютере (и анализы цвета видеокамерой, скажем). На сетчатке имеются чувствительные к цветам клетки, так называемые колбочки (cones), трех типов, каждый из которых реагирует на свой диапазон цветов: L, «красные», M, «зеленые» и S, «синие». Сетчатка производит небольшую предварительную обработку изображения (сжатие и поиск границ; compression, edge detection), и передает сигнал по зрительному нерву в  ядро латерального коленчатого тела (lateral geniculate nucleus, LGN) в таламусе, где происходит определенная часть обработки зрительной информации. Нейроны в этом ядре срабатывают в ответ на 4 цвета, разбитых на две пары: желтые-синие и зеленые-красные. В ответ на чистый, монохромный свет срабатывают или «желтые», или «синие» нейроны, но не те и другие вместе, а также или «зеленые», или «красные», но опять не вместе. «Ответ» четырех групп нейронов показан на рисунке A. Знакомые с цветоразностным кодированием в цветном телевидении могут сравнить и удивиться!

На рис. B показана идентификация цвета англоговорящими респондентами в еще одном исследовании⁷, а на рис. C — диапазоны «лучших представителей» четырех цветов в экспериментах Рош. Совпадение между рис. A, B и C очевидно.

Как же получается, что названия цветов обозначают один и тот же цвет? Диакон дает такое объяснение. Вначале цвет сравнивается с распространенным объектом, например, «травяной». Это слово начинает обозначать все зеленое. С той легкостью, с какой, как мы знаем, в языке возникает метафора, слово будет называть и все приблизительно зеленое (и синее, если отдельного слова для него нет). Ошибки при коммуникации возникают, когда в виду нет той самой травы, которая дала начало названию. Если я скажу «цвет листа березы», вы (если не художник) ведь запомните «зеленый», правда? Так вот, ошибка, разница в восприятии цвета говорящим и слушающим в таком случае будет «подгонять» воспринимаемый вторым цвет именно к максимуму срабатывания «зеленых» нейронов в центре обработки в таламусе! Со временем, наш с вами «травяной» совпадет с «арбузовым» наших соседей, да и с любым зеленым в любом языке, называющем вообще зеленый.

Не все «одинаковости» в языках, конечно, объясняются так просто. Но ведь удача здесь в том, что можно снимать групповую активность нейронов при обработке синего кадра или красного кадра. А вот при обработке в мозге, скажем, речи, нужно сопоставлять активности если не отдельных нейронов, то уже намного меньших групп; и пусть даже технически мы уже близки к этому, нейронов так много, что найти именно характерный узел в сети требует записи огромного количества информации.

Тем не менее, теория Диакона описывает происхождение языка, опираясь на предположения о том, что механизмы языка — отражения «схемотехники»  мозга человека. Когда ребенок усваивает язык, он должен угадывать значения из двух равновероятных, казалось бы, возможностей. Но если спросить у большого количества людей, скажем, «выбери: ууза или кики?», ответов будет не 50% и 50%! Язык «подстраивается» под большую вероятность угадывания значений детьми.

Пусть даже эта теория не подтверждена по всем пунктам, некоторые ее предсказания уже проверены, и никаким экспериментам она пока не противоречит. По-видимому, на сегодня эта теория появления языка — самая перспективная.

Если вам интересно — напишу на эту тему еще. Спорить немного можно, только памятуя, что я не Диакон, и ответить могу лишь в меру своего слабого понимания. Вопросы же как эта теория объясняет то и это, напротив, горячо приветствую!

_____________________________________

1. Deacon, Terrence W., (1997). The Symbolic Species. New York: W.W. Norton.
2. Perfors, Amy (2002) Simulated Evolution of Language: a Review of the Field. In J. of Artificial Societies and Social Simulation Vol. 5, no. 2. (http://jasss.soc.surrey.ac.uk/5/2/4.html)
3. Совместная, одновременная эволюция двух видов.
4. Сближение, тенденция к схождению.
5. Berlin, Brent and Paul Kay (1969). Basic Color Terms: Their Universality And Evolution. Berkeley: UC of Cal. Press.
6. Rosch, Elenor (1978) Principles of Categorization. In E. Rosch and B. Lloyds, eds., Cognition And Categorization. Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum.
7. De Valois, R., and De Valois, K. Neural Coding of Color. In E. Charterette and M. Friedmann, eds., Handbook of Perception, Vol. V: Seeing. New York: Academic Press.

Comments

[captainl.livejournal.com]

:)) Ну вот, опять от сути уходим.

== Но предполагать, что носители языка ужасно мучаются, ибо им есть что сказать, а их язык того не позволяет, извините, я назову вещи своими именами, это глупость.==
Не так резко, пожалуйста, особенно при обвинении в том, чего я не говорил. У меня "Любой язык, пожалуй, effective, далеко не все - efficient в коммуникации." Effective значит, что любой язык позволяет выразить любую мысль, not efficient - что иногда для этого придется использовать очень длинные и сложные тексты.

С чем именно я не согласен? С тем, что названия цветов обозначают один и тот же цвет. В отдельных случаях позволяют (белый, красный и черный), в общем случае - нет. Не согласен с таблицей очередности - как только появляется категория цвета, в языке появляются тысячи слов для его описания. Не согласен с тем, что запоминается какой-то "базовый" цвет вместо реального. Не согласен с самим понятием базового цвета применительно к языку. Не согласен с тоном, который принимает наша дискуссия.

Вы правы, не "подгонка". "Подтасовка", но это Ваше слово.

Относительно восторга. По-моему, факт того, что разные люди выбрали одинаковый оттенок красного цвета, очень тривиален и не доказывает тезис автора, потому что этот выбор легко объясняется другой причиной, причем, на мой взгляд, более естественной (цвет крови).

Нет, статью Рош не читал. Может и на самом деле у нее описаны результаты по другим цветам, хотя, если судить по приведенным примерам, то нет.

[fregimus.livejournal.com]

Если я Вас понимаю правильно, Вы говорите, что совпадения пиков на трех графиках либо случайны, либо объяснятся иначе, либо (упрусь и назову вещи своими именами) подтасованы. Я должен признать, что моей квалификации недостаточно, чтобы даже просто понять, какой из этих трех вариантов есть на самом деле. Если ни один из трех — не поправляйте меня. Я уже уверен, что понять мне этого просто не удастся, при моем нынешнем уровне знаний.

Мне, например, по необразованности кажется, что на рисунке C, суммирующем данные Рош, кроме красного, показаны данные и по другим цветам. Я не понимаю, почему Вы говорите «если судить по приведенным примерам, то [результатов по другим цветам] нет». Мне-то, по глупости, кажется, что они там есть. Понимаю, что для Вас это настолько очевидно, что, наверное, даже трудно объяснить.

Или, например, о крови. Мне, по незнанию опять же, кажется, что если порезать палец, то кровь будет совсем не того цвета, чем если резать барана. Мне даже приходит в голову такая глупая мысль, что если бы я участвовал в том эксперименте, я бы даже счел это цвета разными. Вы, конечно, понимаете, что это не так, и я с этим соглашусь, разумеется, но почему не так — моему слабому пониманию это пока не доступно.

Насчет «запоминания базового цвета» — я уже тртетий ответ подряд пытаюсь объяснить, что это моя собственная мысль, которая совершенно неверна. Мне бы не хотелсь, чтобы Вы подумали, что эта глубоко ошибочная мысль принадлежит автору монографии. Но, к сожалениию, по моему косноязычию, мне это никак не удается. Прошу Вашего снисхождения, если окажется, что я опять излагаю это непонятно.

Спасибо за Ваши комментарии, я, насколько смог, все понял и принял к сведению, но, как Вы и сами уже поняли, квалифицированно возразить Вам я отнюдь не в состоянии. Простите, что заставил Вас зря потратить время.

[captainl.livejournal.com]

Нет, зря потраченным это время назвать не могу. С чем-то из пересказанного и сказанного Вами я согласен, с чем-то нет. Но это нормально. Communication failures случаются иногда, почему - мы разбираться сейчас не будем, это оффтопик. :) Да и я Вам со своим занудством изрядно надоел. Ваши извинения по поводу косноязычия и недостаточной квалификации излишни, это я Вас не смог убедить. Уж простите, если что-то было не так. И спасибо за дискуссию. Это было интересно.

По поводу базовых цветов

[yurvor.livejournal.com]

Вы тут были несколько более правы, чем автор журнала. Вот распределение чувствительности восприятия колбочек по длине волны - http://hyperphysics.phy-astr.gsu.edu/hbase/vision/colcon.html Легко видеть, что "красные" колбочки - на самом деле жёлтые. А красный цвет (> 650 нм) вообще воспринимается плохо.

Другое дело, что основная мысль Фрегимуса (прошу прощения, не знаю личного имени) о том, что язык подстраивается к некоторым "основным" реперам, верно - другое дело, что эти реперы определяются не столько внутренним строением сетчатки и мозга, сколько окружающим миром - Ваша догадка насчёт красной крови скорее всего верна.

Впрочем, статью Рош было бы неплохо почитать всё равно :)

Re: По поводу базовых цветов

[captainl.livejournal.com]

Согласен по всем пунктам. :)